He was always there to help her. She always belonged to someone else

В каждом из нас живёт маленькая мерзкопакость, которая хочет ласки и заботы. И когда на твоём горизонте случайно появляется человек, который в состоянии эту мерзопакость питать, то нет твоей вины в том, что ты пускаешь его в свой круг. Если человек пришёл в подвал, налил туда горячей воды, а в подвале затем появилась сырость, то подвал виноват? Нет. Виноват человек. А в моём случае - Виктор. Мне нравилась лишь его любовь. А ещё его подарки. И комплименты. Я не считаю себя продажной или меркантильной, но за конфеты из киоска на Ленина можно быть и любезнее. За цветы из магазина "Элизия" можно лишний раз промолчать и улыбнуться. За книгу, за которой ты охотилась два месяца, можно сделать вид, что все в полном порядке. А ещё он писал мне разборы стихотворений, поэтому я не видела причин огорчать молодого человека. Только был у этих отношений один минус. Из общего у нас была только любовь ко мне. Поэтому когда он сказал: -Я ухожу, детка! Мне надоело это! Ты будто бы не видишь меня! Я лишь удивлённо пожала плечами, не понимая, как можно было так долго не догадываться об этом. Моя жизнь несильно изменилась с его уходом. Стало чуть меньше сладостей, но зато появилось больше свободного времени. Больше мне не нужно было находиться рядом с Виктором, делая вид, что все прекрасно. И он не был плохим, нет. Красивый юноша с выразительными глазами, да только какой смысл в этих глазах? Он имел бесконечное число достоинств. Например, был начитан, терпелив, добр. Но всё равно чего-то ему не хватало. Позже Виктор узнал себя в одном из героев моего рассказа. Когда мы встретились, то он попытался меня кольнуть тем, что про девушек я рассказы пишу лучше. - Ты их в своих рассказах так любишь, а мужчинам и имя не всегда дашь. Может ты и правда по девочкам? Я хотела было парировать: " Да где ты, мой дорогой, тут мужчин увидал? " или "Да как с такими как ты не "по девочкам" стать?". Но я просто пожала плечами и попросила написать мне последний разбор по любому стихотворению Лермонтова. И он написал. М.Ю.Лермонтов К* Я не унижусь пред тобою; Ни твой привет, ни твой укор Не властны над моей душою. Знай: мы чужие с этих пор. Ты позабыла: я свободы Для заблужденья не отдам; И так пожертвовал я годы Твоей улыбке и глазам, И так я слишком долго видел В тебе надежду юных дней, И целый мир возненавидел, Чтобы тебя любить сильней. Как знать, быть может, те мгновенья, Что протекли у ног твоих, Я отнимал у вдохновенья! А чем ты заменила их? Быть может, мыслию небесной И силой духа убежден Я дал бы миру дар чудесный, А мне за то бессмертье он? Зачем так нежно обещала Ты заменить его венец? Зачем ты не была сначала, Какою стала наконец? Я горд! — прости — люби другого, Мечтай любовь найти в другом: Чего б то ни было земного Я не соделаюсь рабом. К чужим горам, под небо юга Я удалюся, может быть; Но слишком знаем мы друг друга, Чтобы друг друга позабыть. Отныне стану наслаждаться И в страсти стану клясться всем; Со всеми буду я смеяться, А плакать не хочу ни с кем; Начну обманывать безбожно, Чтоб не любить, как я любил — Иль женщин уважать возможно, Когда мне ангел изменил? Я был готов на смерть и муку И целый мир на битву звать, Чтобы твою младую руку — Безумец! — лишний раз пожать! Не знав коварную измену, Тебе я душу отдавал; Такой души ты знала ль цену? Ты знала: — я тебя не знал! Правда в сноске мелким шрифтом добавил, что я стерва, что не понял, как мог полюбить такую тварь (да, это обо мне, которую в первых абзацах этого рассказа он называл невероятной, захватывающей, будто роман писателя-фантаста), но я умею править текст, поэтому за работу получила высший балл. Хороший был всё-таки этот Виктор. И тексты ладные писал, и конфеты вкусные дарил.